Я уйду под утро,
Но уйду не на совсем.
След от слез припудри,
Отдохни в объятьях белых стен.
Я качал тебя еще в колыбели,
Ты мой ангел, ангел во плоти.
Годы вдаль летели –
Спутника вернее не найти!
Ария, "Я твой ужас и страх".




«Ну хоть раз за пару месяцев лягу спать пораньше и трезвая». И почему у меня все хорошие начинания получаются «как всегда»? В итоге я заснула спустя полтора часа...

Моя квартира, моя спальня. Глаза прикрыты, и обзор почти скрыт ресницами. Пытаюсь открыть пошире, взгляд падает на стул, и он начинает проседать и терять очертания, расплываясь жидкой грязью вперемешку с фекалиями. Брезгливо отворачиваюсь, смотрю на дверь. Только с ней происходит то же самое. Уже догадываясь, провожу эксперимент с кроватью – эффект идентичный. «Блин, что с моими глазами? Почему после моего взгляда все разваливается жидким калом?» - тошнота подступает к самому горлу, и я, чтобы больше ничего не натворить, зажмуриваюсь, на ощупь выбираясь из комнаты. Слышу голоса народа из зала и чьи-то шаги. По инерции смотрю, кто идет ко мне, но не успеваю различить, как кто-то из моих знакомых расплывается все той же массой. Осознаю, что из-за поворота вот-вот вырулит Дява, и, стараясь не закричать, резко кидаю взгляд в пол. Только в поле зрения попадаются собственные ноги. С противным свистом мое тело сжимается в точку, после чего хлопок, брызги говна по стенам...

Открываю глаза. Тишина, темно, ноют зубы от того, что я слишком сильно стискивала челюсть. Еле разжимаю ее, выдыхаю и лезу за сотовым. Полчетвертого. «Твою ж мать, всего час сна... - я отворачиваюсь от темного проема, уговаривая себя, что сегодня девочки-охотницы с другого плана не будет, и с трудом засыпаю, найдя в себе силы ехидно усмехнуться. – Ну кто там не верил, что я маленькая, но говнистая?»

Я – помесь кицунэ и кошкерса. Красно-рыжая, с оттенком спелой вишни, наемница с элементами телохранителя, секретаря и сопровождения. Хотя обычно меня нанимают как раз сопровождать, чтобы завидовали. Конечно, если учесть мое тело и стиль одежды нашей расы – не каждая суккуба решится облачиться в полупрозрачные струйки дыма, закрывающие только самое-самое интимное, при большом скоплении людей. Ведь суккубу и подчинить могут. А на нас это не действует. В комплекте с превосходной ловкостью и нереальной для внешней хрупкости силы – большой горизонт возможностей. Правда, человеческие женщины нас шалавами окрестили, ну так небольшое расстройство – таких у нас не больше, чем среди них. Некоторые грешат с нанимателями, но только по особой симпатии. За деньги нет резона, обычного заработка хватает, а по принуждению... проще изнасиловать разъяренную пантеру.
Сегодня у моего колдуна какой-то бал. Попросил что-то особенное. Ладно. Выбираю для своей туманности цвет облаков на закате, переходами от багряно-алого до нежно-розового, заставляя ее то нежно ластиться к самой коже, то переливами струить по постоянно меняющемуся маршруту. Вроде ничего особенного, но какой простор для фантазии – можно представить скользящий по телу шелковый пояс, а можно и чью-нибудь нежную руку... Мда, хозяин оценил. Даже балахон не скрывает «оценки». Босолапки в тон и вперед.
Ну кто бы сомневался, что именно сейчас на него нападут? Негррры. Парировать, увернуться, ударить в ответ, шаг назад, поворот по оси... Мои движения напоминали танец, но после некоторых моих па на полу оставались лежать сломанные тела. Несмотря на кровавость сцены, общий фон вожделения нарастал. Думаю, после моего сегодняшнего выступления многие посчитают нашу цену приемлемой. Наниматель еще докамлает и можно будет отдохнуть. Только вот подкрадывающиеся к нему граждане мне совсем не нравятся. Один удар я успела отразить, ятаган второго просто перехватила рукой, а третья падла просто и банально пырнула меня в район печени. Да еще тот, чей клинок я держала в руке, с оттяжкой дернул его на себя, вспарывая левую ладонь до костей. Стон я, кажется, не сдержала. Наконец-то зашипел закл, сливаясь с моим шипением, напавшие начали гнить заживо (я не говорила, что мой наниматель – некромант?), а я смогла опуститься на приступочку около трона. «Неужели он не соображал, что с такими врагами нужно как минимум трое наших? Прибью... – тяжелый бархатный плащ опустился мне на плечи, полубезумные в своем беспокойстве за меня глаза мужчины напротив, и мысли чуть умеряют свой пыл. – Ну ладно, спас все-таки. Может, даже поцелую. Хотя он страшненький...»

Открыть глаза. Осторожно разжать скрипнувшие зубы. Поднести к лицу руки, недоумевая, почему еще и они болят. Ах да, впившиеся ногти... Надо бы подпилить, отрастила... «Блядь, да посплю я сегодня нормально или нет?». Пять часов утра на мобильнике. Переворачиваюсь на бок и подтаскиваю ноги к груди – боль в боку вроде утихает. Спать-спать-спать...

Ни для кого не секрет, что даже в аду есть враждующие стороны... Она – по ту сторону баррикад от меня. Она – не из тех, кто охотится на мелочь типа бесов и юм. Ее цели – гораздо весомей и сильней. Например, опальный демон, засунутый отбывать повинность и учиться полновесной ненависти в шкуру человека. Она долго искала меня, и вот нашла. Как она выглядит? Если вы смотрели фильм «Звонок», то сразу поймете. Черные длинные волосы, падающие на лицо, бледная кожа утопленницы со следами разложения, грязно-белый балахон, порванный и заляпанный кровью – она не очень беспокоится о своем внешнем виде. Отличие только в том, что лицо почти не скрыто. Она улыбается своим жертвам, во весь свой широкий, словно разрезанный по бокам рот, полный острых игольчатых зубов. Одна из ее способностей – использовать любой проем как портал. Подходят даже арки и аллеи, а значит, от нее очень сложно скрыться.
Спальня. Прямо напротив кровати – дверь, ведущая в длинный коридор, по ночам утопающий в первозданной тьме. Идеальный портал для нее. Сложно отвернуться к нему спиной, откровенно подставляясь, но так же сложно и смотреть на него, ожидая каждую секунду ее появления. И каждый раз пропуская. Вот в нем никого нет, время тянется как резиновое, непроизвольно моргаешь – и на пороге уже стоит девочка, скорее, даже подросток. Глаза полуприкрыты, волосы скрывают половину лица, сама она чуть покачивается, как при трансе, но это обманчивое впечатление, она все видит и все контролирует. Жутко, хочется убежать от нее подальше, но, во-первых, я знаю, что бесполезно – человеческое тело не сможет противостоять ей в скорости, во-вторых, демоническая гордость не дает показать даже призрака страха, волей сковывая панику. «Чтобы я, Аэра, убегала от этой твари, которых я прежде давила без особого труда?» Лишь бешено стучащее сердце может выдать, но у нее не настолько звериный слух, поэтому она не дожидается привычной реакции и перестает играть в психологическую войну. Распахиваются безумные глаза, лицо разрезает пополам бритвенно-острой улыбкой, и она прыгает на меня. Все, что я успеваю – выставить вперед левую руку, которая тут же разлетается ошметками мяса, как будто я засунула конечность в ряд спаренных циркулярных пил, и вцепиться целой в ее глаз, пытаясь выдавить его и добраться до мозга...

Я резко, как от толчка, просыпаюсь. Зубы уже не просто ноют, вопят, что хозяйка псих, которой место в дурдоме. Сердце полностью солидарно, судорожно трепыхаясь от переизбытка адреналина. На улице, кажется, светает. Уже привычным жестом лезу под подушку за сотовым. Семь утра, до будильника еще час. И какого черта меня приперло бросить пить? В алкогольном опьянении вообще ничего не сниться, а тут... С тоской покосившись на мягкую подушку, я решаю, что хрен, хватит с меня на сегодня, и ползу умываться. Кажется, там у меня где-то еще оставалось кофе...